Темное пророчество - Страница 41

– Но ведь нападение было!

– Пустяки, мсье Сенусерт. Мелкие неурядицы.

– Вы бы видели, какие дубины были в руках у этих «неурядиц»!!! – горячо воскликнул недоморф, потом что-то вспомнил и закончил: – Кстати, мсье Гроссер, у вас ведь нет волшебной палочки. Как вы смогли сделать всю эту… звездную ночь?

– Не все ограничивается палочкой, молодой человек. Колдовство, например, ее не требует. Есть некоторые другие обряды… – Историк говорил преувеличенно бодро, и это означало, что вопрос его все-таки смутил. – К тому же подобные мелочи для такого старого и опытного человека, как я… сущие пустяки, практически не требующие магии. Вам же, мсье Кро, в ближайшее время бояться совершенно нечего. Вы знаете, как сгинул Темный Лорд? У него была странная, непростительная слабость. Он слишком верил своим друзьям. Доверял им целиком и полностью. В результате именно самый близкий друг его и угробил. Извел, убрал, истребил, сжил со свету. Именно верный, честный и преданный друг.

Надодух и Битали переглянулись.

– Не может быть! – сказали они практически одновременно.

– Может, юноша, может… – Гроссер подергал цепь, встал со стола. – Я могу точно сказать вам, мсье Кро, кто вас убьет. Объявить с полной достоверностью. Это будет человек, которому вы целиком и полностью доверяете. Это ваша судьба, юноша. Всякого рода големов, упырей и людоедов можете не опасаться. Вы рождены не для них.

Преподаватель опять зло дернул цепь:

– Что сегодня за день? Завтрак не принесли, обеда тоже до сих пор не спустили. Скоро занятие начнется!

– Кто вам носит еду, мсье Гроссер? – поинтересовался Надодух.

– Кто-то из домовых прибегает. У меня же после каждого урока прибрать нужно, к новому занятию аудиторию приготовить. Я этого не могу сделать, даже если очень захочется.

– Вы правы, сегодня тяжелый день, – согласился с ним Битали. – Пойдем, сосед. Может, еще успеем по этому поводу что-нибудь придумать.

– Молодые люди! – окликнул их историк. – Будьте так любезны, не рассказывайте никому про мои скромные забавы. Право, это такие мелочи! Слухов же возникнет целый воз.

– Хорошо, мсье Гроссер, – остановился Битали. – Мы промолчим. Скажите, я могу вам доверять?

– Разумеется, мсье Кро.

– Целиком и полностью?

– Совершенно верно, мсье Кро, – улыбнулся историк. – Очень рад, что мы друг друга поняли.

В следующий раз они увидели Арнольда Гроссера только через неделю, когда он проводил полугодовую зачетную работу. Для класса было написано на специально поставленной доске три варианта вопросников, из которых историк щедро предложил каждому выбирать тот, который ему больше нравится.

Надодух удовлетворенно заявил:

– Эпоха до Расселения проще всего. – И с неожиданной щедростью принялся строчить и строчить на свитке из рисовой бумаги, выданной каждому ученику ради такого случая.

Обычно недоморф был скромен на слова и в конспектах нередко вмещал двухчасовую лекцию всего в одну строку. Но здесь тема явно пришлась ему по душе. Сидел потомок древнего рода чуть боком, словно специально приглашая соседа воспользоваться своими знаниями. Кро колебался довольно долго – все же он и сам кое-что знал из прошлого человеческой цивилизации. Но через несколько минут решил, что баллы лишними не бывают, и, пробормотав наговор на остроту зрения, принялся так же быстро, как Надодух, записывать события многовековой древности, время от времени пропуская слова или целые абзацы, а местами вставляя от себя факты и имена, которые всплывали в памяти, заменяя ими те, что были в работе друга – дабы не возникало уж слишком явных совпадений.

К концу двухчасового занятия совесть Битали успокоилась окончательно – от себя он добавил в работу так много имен и событий, что мог считать ее почти самостоятельной.

Уже после обеда он смог полной мерой отплатить товарищу за его подарок. Профессор Омар ибн Аби Рабиа тоже решил провести полугодовую проверку, озадачив учеников очень простой загадкой:

– В одной из комнат замка мадам Деборе расставила на досках три шахматные партии. Назвавший комнату получит за полугодие три балла, описавший расположение досок получит шесть баллов, назвавший хоть одну партию, получит семь баллов в аттестат. Тот, кто сдаст фигурку с четвертой доски, на которой партия еще не началась, получит десять баллов в аттестат. У вас два часа и тридцать минут, мадемуазели и мсье, начинайте! – Он хлопнул в ладони, спрятал пенсне в карман жилетки, уселся у окна и с независимым видом развернул газету.

– Он чего, тоже крапивы с утра наелся? – тихо зашипел Надодух. – Как я узнаю, где эти дурацкие шахматы?

– Ты что, на занятия не ходил? – так же шепотом отозвался Битали. – Вспомни, чему он нас последние месяцы учил. Сперва дальнозрению через зеркала в других комнатах, потом умению искать знакомое на расстоянии.

– А-а-а, так она в комнате за стеной! Профессор Омар там всегда все прятал.

– Это было бы слишком просто. Наверняка есть заковыка. Подожди, я сейчас попробую…

Юный чародей погладил лежащее на парте зеркало, приподнял, убедившись, что оно чистое, гладкое и ровное, положил обратно. Кашлянул, сделал пару глубоких вдохов и выдохов, опустил веки. Расслабился, позволяя сознанию успокоиться, а посторонним мыслям – удалиться из него прочь. Затем Битали осторожно вызвал в памяти образ преподавательницы по прорицанию, ее лицо, глаза, волосы, ее руки и походку, стараясь составить как можно более подробный портрет, восстановить облик до мельчайших деталей – но при этом не задерживаться на изменяемых моментах: одежде, прическе, обуви. Когда же прорицательница предстала пред мысленным взором, как живая – он поднял зеркало и открыл глаза.